Эволюция режиссерских исканий Станиславского и Немировича-Данченко в первое десятилетие нашего века - от внешней художественной правды, правды вещей, мебели, костюмов, бутафории, сценического света, звука, внешнего актерского образа в постановках, принадлежащих, к правде художественного переживания, артистического чувства в чеховских спектаклях - ныне глубоко и досконально-изучена. «От него (внутреннего реализма. - А. О.) мы, естественно, сами собой пришли к тому органическому творчеству, таинственные процессы которого протекают в области артистического сверхсознания. Оно начинается там, где кончается и внешний и внутренний реализм. Этот путь интуиции и чувства - от внешнего через внутреннее к сверхсознанию - еще не самый правильный, но возможный. В то время он стал одним из основных,- по крайней мере в моем, лично, искусстве»,- писал Станиславский, вспоминая ранние работы Художественного театра. Тщательно исследован также демократизм творческих позиций русского театра, обусловивший не только все его идейные, но и эстетические принципы: трактовку центральных образов и актерского ансамбля в целом, заботу о каждой маленькой роли, высокую культуру массовых сцен и т. д.
Легендами в истории театра, передаваемыми из поколения в поколение, стали знаменитые экспедиции художественников во главе со Станиславским в Ярославль, Ростов (Ярославский), Троице - Сергиево перед постановкой «Царя Федора Иоанновича», поездка Немировича-Данченко и художника Симова в Рим в процессе подготовки спектакля «Юлий Цезарь», осуществленного Немировичем-Данченко с учетом предварительных заметок Станиславского. Лучшие сцены спектаклей Художественного театра описаны (в том числе их создателями) с той мерой наглядности и эмоциональной выразительности, что мы с полным основанием можем представить себя на месте зрителей премьер, пораженных и покоренных исторической правдой событий, поэтически одухотворенных, напоенных ароматом времени.